Глава 67. Самоактуализация. Часть 2

Верхние этажи Хогвартса. Здесь ежедневно меняются комнаты и коридоры. Здесь не только карта, но даже сама территория ненадёжна. Здесь сама стабильность замка начинает таять и переходит в грёзы и хаос, при этом не меняя своего архитектурного стиля и сохраняя кажущуюся твёрдость. И скоро здесь начнётся битва.

При таком количестве учеников, постоянно смотрящих по сторонам, коридоры на время стабилизируются. Двигались комнаты и коридоры Хогвартса иногда даже у всех на виду, но они никогда не менялись в чужом присутствии. Наверное, для Хогвартса это было сродни переодеванию, и даже спустя восемь веков он немного стеснялся.

Но, несмотря на своё изменчивое постоянство, (как говорил профессор Квиррелл) у верхних этажей Хогвартса была некоторая реалистичность с военной точки зрения: каждый раз приходилось изучать местность заново, раз за разом проверяя каждый закуток на наличие скрытых проходов.

Дело было в воскресенье — воскресенье первого марта. Профессор Квиррелл достаточно поправился и теперь вновь мог проводить битвы, и все старались наверстать упущенное.

Генерал Драконов, Драко Малфой, смотрел на два компаса, которые держал в руках. Один был цвета солнца, второй блестел радужным многоцветием, изображающим Хаос. Драко знал, что у остальных генералов были свои компасы, но одна из рук Гермионы Грейнджер и Гарри Поттера должна была сжимать оранжево-красный, поблёскивающий как огонь, компас, всегда указывающий на самую крупную группу активного контингента Армии Драконов.

Без этих компасов они могли бы целыми днями искать друг друга и всё равно не найти. При сражении на верхних этажах Хогвартса такая опасность была неизбежной.

У Драко было плохое предчувствие по поводу того, что произойдёт, когда Армия Драконов найдёт Легион Хаоса. После побега Беллатрисы Блэк Гарри Поттер изменился. Наследник Слизерина теперь выглядел как настоящий лорд (и откуда профессор Квиррелл знал, что это случится?). Драко бы чувствовал себя намного лучше, если бы рядом с ним стояла Гермиона Грейнджер и двадцать три Солнечных солдата. Но нет, генерал Солнечных оказалась по-идиотски гордой и отказалась принять помощь против генерала Поттера. По её словам, она хотела победить Поттера сама.

Благородный и Древнейший Дом Малфоев веками сохранял своё влияние в Британии, потому что Малфои понимали: невозможно всегда быть самыми могущественными. Иногда другой лорд просто оказывается сильнее, и приходится довольствоваться всего лишь местом его правой руки. Можно накопить богатство и силу, оставаясь несколько поколений на втором месте. Нужно лишь всякий раз соблюдать осторожность, чтобы лорд, которому ты служишь, при своём падении не утянул за собой и твой Дом. Малфои веками оттачивали эту стратегию…

И поэтому отец тщательно объяснил Драко, что, если тот сталкивается с кем-то, кто явно сильнее, то Драко не должен возмущаться, отрицать это или впадать в ярость, поскольку это только пошатнёт его позиции. Он должен позаботиться, чтобы его место в структуре власти в следующем поколении было не ниже второго.

Судя по всему, Грейнджер такого урока от родителей не получала и до сих пор отрицала очевидный факт, что Гарри Поттер становится сильнее, чем она.

Поэтому Драко тайно встретился с капитанами Голдштейном, Боунс и Макмилланом, и они согласились сделать всё возможное, чтобы Драконы и Солнечные не вступали в бой друг с другом до тех пор, пока не будет устранена угроза со стороны Легиона Хаоса.

Настоящим нарушением договора против предателей это не было, поскольку если ты в самом деле стремишься к совместным действиям, то это нельзя считать подстрекательством к предательству.

Громкий звон колокола пронёсся по коридорам, возвещая начало битвы. Секундой позже Драко крикнул: *«*Вперёд!» — и Драконы побежали. Это утомит его солдат и будет немало им стоить даже после того, как они остановятся и переведут дыхание, однако они были обязаны зажать Легион Хаоса между собой и Солнечным Отрядом.

* * *

Гарри и Невилл неторопливо шагали по коридору. Гарри не сводил взгляда с жёлто-золотого компаса, который указывал на расположение Солнечного Отряда. Невилл смотрел по сторонам, на случай, если они наткнутся на кого-нибудь ещё.

Если прислушаться, их поступь звучала тяжелее чем обычно.

— Значит, — спустя некоторое время заговорил лейтенант Хаоса, — ты именно поэтому заставлял нас тренироваться с утяжелителями?

Гарри кивнул, не отрывая глаз от компаса, нацеленного на Солнечных. Быстрая смена направления стрелки означала бы, что Солнечные близко.

— Я не хотел говорить при других, но пара недель — это явно недостаточно для того, чтобы значительно прибавить в мышцах, — сказал Невилл. — И баланс другой, и я думаю, что эти штуки на самом деле весят больше. И разве они не считаются за трансфигурированные магловские артефакты?

— Нет, — сказал Гарри. — Я проверил заранее. Они встречаются на статуях Хогвартса, то есть когда-то некоторые волшебники их носили, пусть даже это было модно лишь в Тёмные века.

А поскольку никому в голову не придёт использовать их, кроме как в сражении с первокурсниками, которые используют только слабые заклинания вроде усыпляющего, то это нельзя считать и разглашением хороших идей.

Они дошли до развилки в виде буквы «У» — довольно неприятного места, поскольку ни один из коридоров не шёл в направлении, которое позволило бы им перехватить Солнечных, преследующих Легион Хаоса, который в свою очередь преследовал Армию Драконов. Поэтому Гарри просто выбрал коридор, который ему понравился больше, и Невилл последовал за своим генералом.

— Нам лучше наложить чары тишины на эти штуки, когда будем подходить ближе, — сказал Невилл. — Они шумноваты, и Солнечные могут догадаться.

Гарри кивнул и на случай, если Невилл не смотрел на него, добавил:

— Хорошая идея.

Они побрели дальше по коридору где-то на верхних этажах Хогвартса. Свет падал на каменный пол через витражи и окна из прозрачного стекла. То тут, то там встречались статуи ведьм, драконов, а порой даже рыцарей-волшебников в пластинчатых доспехах или кольчугах.

* * *

Солнечные солдаты шагали по длинному и широкому коридору, держа палочки наготове. Они не могли использовать Призматический щит на ходу, но Парвати Патил и Дженни Рустад поддерживали щиты Контего вокруг группы офицеров, которые будут первоочерёдной целью любой засады.

Для этой битвы Гермиона и её офицеры придумали следующую тактику: смешаться как можно быстрее с вражескими солдатами. Перед этим они потренировались поддерживать друг друга, стрелять так, чтобы не попадать друг в друга, и выбирать позиции так, чтобы вражеские солдаты медлили, боясь попасть в своих. На тренировки у них было всего четыре часа, но Гермиона считала, что её войска в подобной неразберихе проявят себя лучше, чем солдаты, которые в этом вообще не практиковались. Казалось, такую тактику мог бы использовать Хаос, но те пока к ней не прибегали.

Гермиона полагала, что это хорошая стратегия. Но тем не менее, до сих пор, сколько бы она ни отчитывала своих солдат, те по-прежнему шёпотом обменивались страшными слухами о том, чему учились Гарри и Невилл. Наконец, она не выдержала и поговорила с капитаном Голдштейном, который разбирался в таких вещах, как командный дух, и Энтони предложил…

— Странно, — внезапно прервал молчание капитан Макмиллан, хмуро изучая огненный и радужный компасы, которые он держал в руках. (У Эрни, если использовать терминологию Гарри, было «хорошее пространственное воображение». Поэтому его назначили хранителем обоих компасов, чтобы он попробовал разобраться, чем занимаются их враги.)
— По-моему… Драконы стали двигаться медленнее… Думаю, они сперва переместились так, чтобы Хаос оказался между нами… и, кажется, Хаос собирается напасть на них, вместо того, чтобы попытаться выбраться из этого положения…

Гермиона нахмурилась, пытаясь понять, что происходит. Энтони и Рон точно так же нахмурились. Если Хаос и Драконы атакуют друг друга в лоб и потратят все свои силы, сражаясь друг с другом, то поле боя фактически останется за Солнечными…

— Поттер думает, что мы союзники, и поэтому он напал на Малфоя сейчас, чтобы Драконы не успели соединиться с нами, — заявил Блейз Забини из общего строя солдат. — Или Поттер думает, что сможет разбить обе армии по очереди, если нападёт на них по отдельности, — слизеринец снисходительно хмыкнул. — Вы не собираетесь меня повысить обратно до офицера? Без меня у вас нет никаких шансов.

Все проигнорировали звуки, исходящие изо рта Забини.

— Мы всё ещё движемся в правильном направлении? — спросил Энтони.

— Да, — ответил Эрни.

— Мы приближаемся к ним? — спросил Рон.

— Ещё нет…

И тут огромные двери из чёрного дерева в конце коридора распахнулись с такой силой, что створки врезались в стены. В проёме стояли две почти полностью укутанные в серые плащи фигуры. Лица были замотаны серой тканью и скрыты серыми капюшонами. И одна из фигур уже вскинула палочку, направляя её на Гермиону.

После чего игра резко изменилась. Потому что высокий и напряжённый голос Гарри прокричал слово:

— Ступефай!

В Гермиону летел сногсшибатель дуэльного уровня, и она была настолько потрясена, что двигаться начала, только когда чуть не стало слишком поздно — в миг, когда красный сгусток света пробил щит Контего перед ней. Она еле успела увернуться — ей кольнуло руку, когда красный луч пролетел мимо. Краем глаза Гермиона увидела, как он попал в Сьюзен, и ту швырнуло прямо на Рона…

— Сомниум! — взревел Энтони, а мгновением позже десяток голосов взвыл:

— Сомниум!

Гермиона быстро вскочила на ноги и увидела, что две фигуры в серых плащах как ни в чём не бывало стоят на месте.

Заклинание сна нельзя увидеть, оно слишком слабое…

Но все вместе они никак не могли промахнуться.

— Ступефай! — раздался голос Невилла Лонгботтома, и в Гермиону полетел второй красный луч. Она отчаянно дёрнулась, пытаясь увернуться, и неуклюже упала. Когда она, тяжело дыша, опять поднялась на ноги, то увидела, что в этот раз сногсшибатель попал в Рона, который только что встал сам.

— Привет, Солнечные, — послышался голос Гарри из-под капюшона.

— Мы Серые Рыцари Хаоса, — продолжил Невилл.

— Мы будем вашими соперниками в этой битве, — продолжил Гарри, — пока другая армия Хаоса разделывает Драконов.

— И кстати, — закончил Невилл, — мы неуязвимы.

* * *

Двое мальчиков в серых одеждах, с лицами, скрытыми серой тканью, стояли перед всей армией Солнечных, и, похоже, дюжина заклинаний Сна ничуть их не обеспокоила.

Дафна услышала позади тихий вздох и, обернувшись, заметила, что Ханна стоит с раскрытым ртом, а её широко распахнутые глаза не отрываются от…

Трудно описать ту мешанину мыслей, которая промелькнула в голове Дафны, когда до неё дошло, что Ханна глазеет на Невилла, а не на Гарри. В свою очередь, это привлекло её внимание к тому обстоятельству, что Невилл в последнее время действительно стал каким-то интересным. Более того, единственный наследник Лонгботтомов в данный момент смотрелся совершенно круто, и внутри Дафны что-то проснулось, её рот приоткрылся, и все наставления леди-матери о скромных манерах, лести и ароматическом шампуне вылетели у неё из головы так стремительно, что, наверное, распушили ей волосы. Ведь она давно наблюдала за Гермионой и Гарри и знала, каким ей хочется видеть начало своих романтических отношений…

Кроме того, недавно леди-мать научила её некоторым заклинаниям, которые неплохо бы знать наследнице Благородного и Древнейшего Дома Гринграсс, чтобы не оказаться в неудобном положении.

Дафна направила палочку влево от себя и крикнула: «Тонаре!»

Палочка взмыла над головой: «Равум Калвариа!»

И затем стиснула палочку обеими руками: «Люцис Гладиус!»

Сильнейшее магическое истощение чуть не бросило её на колени, но она переборола слабость, а когда сияющий меч полностью обрёл форму и стабилизировался, для его поддержки требовалось уже значительно меньше усилий.

Однако у неё было ощущение, что бой лучше не затягивать.

Теперь, естественно, все пялились на неё, и она должна была бы броситься наперерез Невиллу, вся такая с развевающимися волосами, но у неё получилось лишь осторожно выйти вперёд и направить свой Древнейший Клинок на Невилла Лонгботтома. То, что все разошлись в стороны, уступая ей дорогу, также подразумевалось само собой.

— Я, наречённая Дафной из Благородного и Древнейшего Дома Гринграсс! — крикнула она. — Солнечная Гринграсс!

Дуэльные правила совсем стёрлись из её памяти. Она видела достаточно пьес и представляла, как вызывают на дуэль до смерти или до первой крови, только совершенно не могла вспомнить, что же подходит для данного случая. Потому она просто направила пылающий меч на объект своей страсти и завопила:

— Посмотрим, Невви, на что ты способен!

— Ступефай! — снова крикнул Гарри.

Впоследствии, когда Дафна вспоминала всё произошедшее, ей совершенно не верилось, что ей удалось это сделать, но в тот момент она замахнулась светящимся мечом, как Загонщик — битой, и отбила заклинание обратно в Гарри, которому едва-едва удалось увернуться.

— Тонаре! — крикнул Невилл из Благородного и Древнейшего Дома Лонгботтомов. — Равум Калвариа, Люцис Гладиус!

* * *

В течение нескольких секунд все неподвижно наблюдали, как Невилл и Дафна обменивались ударами. Они оба двигались медленно, и Гермиона догадалась, что эти чары высасывают много сил. Этот бой не слишком впечатлял по сравнению с некоторыми магловскими фильмами.

Но то, что они вообще смогли вызвать световые мечи, заслуживало уважения.

— Вопрос по регламенту, — раздался голос Гарри. — Я знаю, что профессор Защиты наблюдает, но всё же спрошу: может, кто-нибудь знает, не разрубят ли они друг друга пополам, если всё-таки попадут…

— Нет, — рассеяно ответила Гермиона. Она читала об этом в одной из книг по истории, правда, не знала, что магические дуэльные мечи выглядят именно так. — Они используют форму чар, которая лишь оглушает при попадании.

— Ты знаешь это заклинание?

— Нет, конечно. Это же чары Древнейшего Клинка, их имеют право использовать только Благородные и Древнейшие Дома…

Гермиона прервалась и посмотрела на Гарри, вернее, на его серый капюшон.

— Ну, — сказал Гарри, — стало быть, мне придётся нейтрализовать оставшихся солдат Солнечного Отряда в одиночку.

Она не могла видеть его лицо, но в голосе слышалась улыбка.

— Ты увернулся, когда Дафна отбила в тебя твоё собственное заклинание, — заметила Гермиона. — Значит, что бы ты там ни придумал, ты не неуязвим. Ступефай всё-таки опасен для тебя.

— Интересная теория, — послышался голос Гарри из под капюшона. — Кто-нибудь в твоей армии сможет её проверить?

— Я как-то читала про Оглушающее проклятие, — сказала Гермиона. — Пару месяцев назад. Интересно, смогу ли я верно вспомнить инструкции?

Её палочка нацелилась на Гарри.

Возникла пауза. Мальчик и девочка рядом, тяжело дыша, медленно наносили и отражали удары друг друга световыми мечами.

— Конечно, я могу просто использовать Сомниум, — произнёс Гарри, нацеливая на неё свою палочку. — Это потребует куда меньше усилий.

Не успел он договорить, как перед ней встали новые щиты Контего, созданные Дженни и Парвати.

Кончик палочки Гермионы начал выписывать в воздухе небольшие фигуры, ромб внутри круга, ромб внутри круга, репетируя однажды увиденное в книге проклятие. Даже для неё это будет трудным испытанием, но она обязана выполнить заклинание правильно с первого раза, она не могла позволить себе неудачу, которая оставит её без магических сил.

— Знаешь, — сказала Гермиона Грейнджер, — я понимаю, что ты на самом деле ни при чём, но я уже устала слушать разговоры о Мальчике-Который-Выжил в таком тоне, будто ты… будто ты бог какой-то.

— Вынужден признать, я тоже устал, — сказал Гарри Поттер. — Печально, что люди продолжают меня недооценивать.

Её палочка по-прежнему повторяла движения — ромб внутри круга, снова и снова. Она знала, что Гарри восстанавливает свои силы, пока она тратит время на тренировку перед атакой.

— Я начинаю думать, что вам будет полезно спуститься с небес на землю, Генерал Хаоса.

— Возможно, ты права, — спокойно ответил Гарри. Его ноги начали двигаться, и она узнала боевой танец дуэлянтов. — К сожалению, не осталось никого, кто может победить меня, разве что другой Гарри Поттер.

— Буду выражаться конкретнее, мистер Поттер. Именно я спущу вас с небес на землю.

— Ты и какая-то другая армия?

— Ты правда думаешь, что такой крутой? — спросила Гермиона.

— Пожалуй, да, — ответил Гарри. — Да, я крутой. Кто-то может счесть это заносчивостью, но неужели мне обязательно быть последним человеком в Хогвартсе, кто заметит, какой я потрясающий?

Гермиона подняла левую руку и сжала её в кулак.

Это был сигнал. Восемь заранее назначенных Солнечных солдат направили на неё палочки и тихо произнесли «Вингардиум левиоса».

Это они тренировали заранее. Когда Гермионе надоело отчитывать солдат, она по совету Энтони решила показать им такого Солнечного Генерала, который бы выглядел способным повергнуть неуязвимого врага.

— Ты притворяешься суперменом, — Гермиона подняла кулак выше, и восемь солдат чарами приподняли её над землёй. — Что ж, познакомься с супер-Гермионой!

Её кулак рванулся вперёд, и она быстро полетела к Гарри, жалея, что не может сейчас увидеть выражение его лица. Её палочка нарисовала ромб внутри круга, и она призвала всю доступную ей магию. Когда она крикнула «Ступефай!», ей показалось, будто она дотронулась до провода под напряжением — и наружу полилось слишком мощное заклинание.

С её палочки сорвался идеально сформированный красный сгусток.

Гарри увернулся.

А потом она врезалась в стену — они не тренировали этот трюк в коридорах.

* * *

— Сомниум! — крикнул Драко, и следом, выждав лишь пару секунд для перезарядки: — СОМНИУМ, БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ!

Он точно знал, что попал в Теодора, тот даже не пытался уклониться. Наследник Ноттов лишь злобно ухмыльнулся, подражая своему отцу, и направил палочку…

Пусть Драко и сумел отпрыгнуть в сторону, как только Теодор произнёс «Сомниум!», но он уже начал задыхаться, он не мог так продолжать и дальше. Теодор вообще не утруждал себя попытками уклониться, а Драко приходилось всё время двигаться, это было какое-то безумие.

Он восстановил достаточно сил для повторного заклинания, вот только…

«Глупость — это когда повторяешь одно и то же и ожидаешь разного результата», — как-то сказал Гарри. А Драко догадывался, что это каким-то образом его рук дело. Теперь это не могло быть неким магловским артефактом, и у Драко никак не получалось понять, что бы это могло быть. Он знал, что нужно придумывать гипотезы и способы их проверить, но Теодор засмеялся и послал следующее заклинание Сна, так что Драко пришлось бросить размышления и отчаянно уворачиваться. Это у него получилось, но бок слегка онемел — заклинание прошло совсем близко. Драко не выдержал, он уже не пытался сформулировать гипотезу для проверки, он просто…

— Люминос! — заорал Драко, и Теодор осветился красным светом. — Дулак! — и заклинание снова сработало (значит, магия на Теодора по-прежнему действовала), — Экспеллиармус! — и Теодор лишился палочки (при любом раскладе боя это заклинание стоило попробовать, запоздало осознал Драко). Теодор бросился к нему, распахнув руки для захвата. Драко крикнул «Флипендо!» — ноги бегущего мальчика резко рванулись вверх…

…и Теодор упал на пол спиной с удивительно громким металлическим звуком.

У Драко всё поплыло перед глазами от такого быстрого использования четырёх заклинаний подряд. Теодор уже вставал на ноги, и совсем не оставалось времени задуматься, но Драко удалось сказать «*Сомниум!*», и на этот раз он целился не в грудь, а в лицо Теодора.

Тот увернулся (он увернулся!) и закричал:

— Код семь на Малфоя!

— Призматис! — крикнула Падма, и не успели четверо солдат Хаоса крикнуть «*Сомниум!*», как перед Драко выросла мерцающая радуга.

Бой временно прекратился — все смотрели на огромную призматическую сферу, защищающую остатки Армии Драконов.

После пятого заклинания Драко был способен лишь стоять на полу на четвереньках, но он поднял голову и сказал со всей возможной в его состоянии чёткостью:

— Если заклинание Сна… не работает… цельтесь в лицо… думаю, лейтенанты носят металлические рубашки.

— Вы уже потеряли слишком много солдат, — громко сказал Финниган из-за барьера, — мы разобьём вас в любом случае, — гриффиндорец злобно засмеялся, почти как Гарри Поттер, и Легионеры Хаоса подхватили этот смех.

Краем глаза Драко отметил, что Грегори и Винсент лежат без сознания. Падма всё ещё удерживала Призматическую Сферу — Драко никогда раньше не видел настолько большой Сферы в её исполнении, но она тяжело дышала, было видно, как она вспотела от всех этих прыжков. Девчонка с Когтеврана была ведьмой сильной, но не спортивной.

Он очень надеялся, что генерал Грейнджер скоро объявится и ударит в тыл Хаоса. Генерал Поттер и Невилл из Хаоса отсутствовали, и Драко догадывался, куда они пропали, но не могли же они всего лишь вдвоём так сильно задержать весь Солнечный отряд?

* * *

Она знала, что это нечестно, что Дафна сделала всё, что было в её силах, однако Гермионе отчаянно хотелось, чтобы та продержалась подольше.

— Лаганн! — услышала она в полёте голос Невилла за спиной, и после этого послышался звук разбивающейся Призматической Стены и отчаянный крик Ханны:

— Сомниум!

Спустя несколько секунд спокойный голос Невилла сказал: «Сомниум», и, судя по звуку, ещё один её солдат упал.

Сила, которая поддерживала её в воздухе, снова уменьшилась. Гермиона всё ещё чувствовала хватку удерживающих её чар Левитации, но их было уже недостаточно.

Её полёт прервался, и она начала медленно приближаться к земле. Гермионе следовало бы скомандовать своим солдатам просто бросить её. Но она была слишком зла, слишком поражена происходящим, не успевала думать достаточно быстро и всё ещё пыталась собрать силу для последнего Оглушающего проклятья. Поэтому она не смогла уклониться, когда Гарри направил на неё свою палочку и произнёс «Сомниум!» На этом слове битва для Гермионы Грейнджер закончилась.